Конец 1960-х - начало 1990-х гг. - один из важнейших этапов в изучении социальных и политических систем средневековых кочевников Южной Сибири и Центральной Азии. В это время методологической основой изучения исторических процессов, в том числе кочевых обществ, по-прежнему оставался исторический материализм. В соответствии с марксистской традицией номадные сообщества раннего Средневековья рассматривались преимущественно как «переходные» к феодализму, раннефеодальные или сложившиеся феодальные. В то же время постепенно стали высказываться и другие мнения. В частности, С.Г. Кляшторный указывал на то, что основную роль у номадов играли свободные мужи-воины, а рабовладельческая эксплуатация была связана только с домашним трудом плененных женщин. В отношении властных институтов следует отметить, что большинство ученых рассматривали крупные политические образования номадов VI-XI вв., в том числе Кыргызский каганат, как государства. Значительные успехи в рассматриваемый период были достигнуты в археологическом изучении памятников кыргызской культуры, что дало основы для детального изучения погребальной обрядности и палеосоциальных реконструкций, проводимых Г.В. Длужневской, Д.Г. Савиновым, Ю.С. Худяковым, П.П. Азбелевым. Однако социальное направление в средневековой номадологии было менее масштабно представлено по сравнению со ски-фологией. Это объясняется тем, что число кыргызских памятников было меньше, чем объектов эпохи поздней древности. Кроме того, сама специфика погребального обряда кыргызов не давала возможности выявить широкий спектр социально-диагностирующих признаков, как это можно было сделать на материалах пазырыкской или хуннуской культур. В целом, именно в рассматриваемый период удалось дать достаточно целостную оценку социально-политической организации кыргызов с опорой на разнообразные источники и с минимальным идеологическим влиянием на концепции ученых.